Вот нашла небольшую 
рецензию на премьерный показ "8 женщин и...".
"Восемь женщин", Театральный дом "Миллениум", реж. Сергей Посельский
Наверное, у пьесы "Восемь любящих женщин" Робера Тома - самая удивительная судьба в современной театральной истории. Уже к моменту выхода фильма Франсуа Озона она была заиграна до тошноты - во всяком случае, в России. Но тут подоспел фильма и подарил пьесе новую жизнь - хотя в фильме, несмотря на вставленные режиссером песни, танцы и лесбийские мотивы, сюжет остался практически неизменным по сравнению с первоисточником. Однако после Озона браться за оригинал Тома - как бы моветон. А не браться за столь благодатный и сулящий выгоды материал тоже глупо. Поэтому "Восемь теперь отсчитывают не от Тома, а от Озона, хотя копировать фильм, понятно, тоже некому неохота - все равно Денев, Ардан, Беар, Дарье и прочих под рукой ни у кого больше нет, а без них, если честно, и фильма не было бы (Озон ведь, в сущности - пустышка, и единственный его настоящий большой успех - "Восемь женщин" - заслуга старомодного драматурга и выдающихся актрис, режиссер выступил в лучшем случае в качестве удачливого продюсера и только). В результате со ссылкой на Озона выходят все те же, если говорить о литературном материале, игранные-переигранные "Восемь любящих женщин" - однако и обманывать ожидания публики, других постановок, может, и не видевшей, а уж фильм-то смотревшей наверняка - опасно. Да и неинтересно. Так что Виктюк, взявшись в прошлом году за сценарий Озона, нимало не стилизовал свою постановку под условно-старомодный киномюзикл, его спектакль вышел даже по виктюковским меркам жестким, героини были одеты в полувоенную униформу и ходили строем под довольно суровую музыку.
Новые "Восемь женщин" - проект антрепризный, и интеллектуально-эстетские заморочки тут были бы и вовсе неуместны, а обман ожиданий, связанный с фильмом, публика тем более не простила бы. Поэтому героини одеты в том же духе, что и у Озона (Габи - в зеленом, Огюстина - в синем, Пьеретта - в красном), и, что самое важное, действие они разнообразят теми же, что и у Озона, вставными музыкальными номерами, только русифицированными. Однако играют актрисы не сценарий Франсуа Озона, а всю ту же старую добрую (хотя, в общем-то, злую) комедию Робера Тома. Бабушку в этом спектакле никто не бьет бутылкой по голове, а что касается лесбийских связей - на них в крайнем случае намекают интонацией (как Шанель насчет Пьеретты) или пластикой (случайный поцелуй Пьеретты и Габби), но в тексте лесбийский мотив никоим образом не проговаривается. Режиссер не старается напускать тумана и понимая, что большая часть зрителей заранее знают все и про завязку, и про развязку сюжета, не затягивает экспозицию и все карты выкладывает на стол сразу: бабуля у него бегает по сцене, как лошадь (во втором акте пьяная она еще и, приплясывая, распевает "Марсельезу" и "Парижского гамена"), а тревожная музыка начинает играть еще до того, как Луиза зайдет к мсье Марселю и обнаружит его лежащим в постели с ножом в спине. Да что там Луиза - спектакль открывается с того, что по залу начинает бегать мужской кордебалет, разодетый в полицейскую форму, светящий по сторонам фонариками и фотографирующий "любящих женщин" ан фас и в в профиль, как обычных подозреваемых. Этот кордебалет - одна из лучших находок режиссера (хотя есть и другие - например, когда в начале второго акта бабушка слушает радио и там передают программу "Мелодии любимых кинофильмов", а в ней - саундтрек к фильму Хичкока "Психо"). Между прочим, мужская массовка - ход, который меньше всего следовало ожидать от антрепризы: обычно она идет по пути максимального сокращения числа действующих лиц, здесь же восьми женщинам приданы восемь мужчин - четверо танцоров и четверо рабочих сцены, одинаково бессловесных, но таких необходимых во вставных музыкально-танцевальных номерах и при смене декораций.
Поют все актрисы, разумеется, под плюсовую фонограмму - под собственную, и некоторые даже пытаются имитировать пение, другие и не пытаются, но дело не в этом - в конце концов, "Восемь женщин" не подается как мюзикл, да и не так уж много там зонгов - с полдюжины на два акта. Вот только в этих музыкальных номерах то, что еще как-то можно прикрыть или смикшировать в основных сценах, вылезает наружу. И становится слишком очевидным, что Ирина Домнинская ну никак не вписывается в спектакль - не только потому, что ей место в ярмарочном балагане между бородатой женщиной и человеком-слоном, а не в театре (это само собой разумеется, но "Восемь женщин" тут ничего не открыли, с Домнинской и раньше все было ясно) - а ведь здесь она играет Шанель, которая, между прочим, единственная из героинь догадывается о сути происходящего прежде, чем Катрин раскроет истину для всех. Я уж не говорю о том, как Домнинская намекает на лесбийскую связь своей героини с Пьереттой - страшно даже представить...
Пьеретту в том составе, который я смотрел (а вообще их три) играла Эвелина Бледанс, и при том, что сравнивать Бледанс с Ардан смешно в принципе, в этом спектакле Пьеретта - лучшая роль. 
Габи-Елена Кондулайнен, впрочем, тоже ничего - но в основном за счет того, что образ Кондулайнен по жизни и без особых усилий хорошо ложится на роль Габи. Против ожидания трогательной и не совсем плоской вышла Огюстина у Натальи Селезневой, а Ольга Орлова, не будучи профессиональной актрисой, сыграла Луизу лучше, чем ее молодые коллеги Китаева и Сагалова - Сюзон и Катрин, хотя Сагалова-Катрин была местами тоже неплоха. Александру Ивановну Назарову я просто очень люблю, но не только поэтому, а потому, что действительно роль удалась, ее Бабушку надо отметить. Правда, нельзя не отметить и то, что и Бабушка, и прочие "любящие женщины", несмотря на французские имена, оказались сильно русифицированными. И не только за счет русского текста песен - было бы более чем странно, если б они еще и под франкоязычную фонограмму рты открывали. Сами по себе характеры не несут никакого французского шика, хотя бы пародийного, гротескного. И не потому, что Александра Назарова как актриса хуже, чем Даниэль Дарье - просто так выстроены роли, что на сцене - наша давняя знакомая баба Надя. Не исключаю, что сделано это сознательно. А в музыкальных номерах ставка на узнаваемость типажей проявляется особенно явно. Тому способствуют и русские тексты песен - о том, как любовь волнует сердце вновь и вновь... Авторство текстов, кстати, нигде не указано и выяснить, кто адаптировал песни для русскоязычной версии, мне не удалось. Но надо отдать должное - учитывая, что песенки и в оригинале не представляют из себя поэтические шедевры, стишки не такие уж плохие, а суть передана довольно точно. К тому же в музыкальных номерах особенно пригодился мужской кордебалет. Номер Луизы "Иду ва-банк!" Ольга Орлова с мальчиками-танцорами исполняет отлично. У Бабушки-Александры Назаровой - замечательная "выходная ария" в самом начале спектакля. "Ты, мон амур, мон ами, эта песня для тебя, мон амур, мон ами, я измучилась любя" - практически даже и не переложение... Гвоздь программы - разумеется, песня Габи "Ты - никогда". И в фильме то, что делает Катрин Денев - лучший эпизод. В спектакле выход Кондулайнен обставлен по возможности столь же эффектно, с поправкой на то, что Кондулайнен - не Денев, а русский антрепризный спектакль - не французский артхаусный фильм, и поет героиня не "Tu as tous les defauts que j'aime, Et des qualites bien cachees", а, хоть и на ту же мелодию, нечто в духе репертуара Валентины Толкуновой.
Но опять-таки, если отвлекаться от вопросов стиля - по существу это очень близко к первоисточнику. Во всяком случае я, придя домой после спектакля (а точнее, после банкета в Доме актера), поставил оригинальный саунд-трек к "Восьми женщинам" Озона - и воспринял его как взаимодополняющее по отношению к русскоязычной версии развлечение.
Вход
FAQ
Поиск
Ну так хочется сильно, что все возможно 
